старый ворчливый еврей © Знакомый / ходячий кусок удовольствия © Знакомая )
От окна потянул легкий сквознячок. Художник поднялся со стула, взялся было за раму, чтобы пресечь попытки прохладного воздуха прогуляться по его босым ногам, но не закрыл.
"Нет, ну правда... Закрывать или посидеть на окне? Эх..."
Уж полночь близилась, а он за день не сделал ни одного путного дела. Ну, собственно, какие у него вообще были дела? Да никаких. Какие еще, к дьяволу, дела, у художника-то? Убраться в комнате? Чур его! Художник очень редко превращал творческий беспорядок в творческий порядок. Да собственно, не так все было и страшно, можно даже сказать - уютно. Пустой холст стоял, как и утром, посреди комнаты, книжки были разбросаны на столе и креслах, ну и прочее - что там еще у творческого человека должно быть в его именитом беспорядке?
Но все-таки, что-то не так в беспорядке было. Утратил он ту самую составляющую, творчественность свою. И чайник был скучный, потому заварить и выпить чаю не было никакого желания. Близкий к декоративному по исполнению томик Маяковского, не так давно приобретенный, стал совсем блеклым, хотя еще вчера его сиявшая "золотым" тиснением обложка так радовала... Да и вообще - глядя на предметы, Художник видел сплошную скуку. Вот и сейчас, глядя на этот обычно заманчивый подоконник, он видел какую-то скучную, грязновато-белую поверхность, а вовсе не то приятнейшее местечко, на котором он провел не день и не два, перечитывая своих любимых авторов да попивая любимый чай.
"Эх..."
Решительно закрыв окно, он направился к холсту. Взял краску и приступил... а когда закончил, на холсте разными оттенками серого - именно серого! - проявились закрытое окно, и подоконник, на котором лежал закрытый томик Маяковского "Нате!", еще и придавленный сверху перевернутой вверх дном любимой чашкой Художника.
Не, ну а чего они такие скучные?!
"Нет, ну правда... Закрывать или посидеть на окне? Эх..."
Уж полночь близилась, а он за день не сделал ни одного путного дела. Ну, собственно, какие у него вообще были дела? Да никаких. Какие еще, к дьяволу, дела, у художника-то? Убраться в комнате? Чур его! Художник очень редко превращал творческий беспорядок в творческий порядок. Да собственно, не так все было и страшно, можно даже сказать - уютно. Пустой холст стоял, как и утром, посреди комнаты, книжки были разбросаны на столе и креслах, ну и прочее - что там еще у творческого человека должно быть в его именитом беспорядке?
Но все-таки, что-то не так в беспорядке было. Утратил он ту самую составляющую, творчественность свою. И чайник был скучный, потому заварить и выпить чаю не было никакого желания. Близкий к декоративному по исполнению томик Маяковского, не так давно приобретенный, стал совсем блеклым, хотя еще вчера его сиявшая "золотым" тиснением обложка так радовала... Да и вообще - глядя на предметы, Художник видел сплошную скуку. Вот и сейчас, глядя на этот обычно заманчивый подоконник, он видел какую-то скучную, грязновато-белую поверхность, а вовсе не то приятнейшее местечко, на котором он провел не день и не два, перечитывая своих любимых авторов да попивая любимый чай.
"Эх..."
Решительно закрыв окно, он направился к холсту. Взял краску и приступил... а когда закончил, на холсте разными оттенками серого - именно серого! - проявились закрытое окно, и подоконник, на котором лежал закрытый томик Маяковского "Нате!", еще и придавленный сверху перевернутой вверх дном любимой чашкой Художника.
Не, ну а чего они такие скучные?!
сквозьнячек.
Разве не "сквознячок"?
Не, ну а чего они такие скучные?!
Просто у кого-то нет настроения....
Не было